Все мы что-то, да знаем о дизайне. Но в нем есть огромное количество отраслей, например, дизайн мебели со своей внутренней кухней и своими именами. Сергей Гравчиков – ведущий дизайнер мебельного бренда UNIKA møblar, который счастлив работать по профессии и создавать гармоничные предметы для людей.
С Сергеем мы поговорили об особенностях дизайн-образования в разных странах, о том, как появился дизайн в его жизни, о любимых стилях в интерьере и о том, каких ошибок он бы охотно избежал, окажись он в прошлом.
DFR: Как вы поняли, что хотите связать свою жизнь с дизайном? Вы окончили художественную школу?
«Это скорее внутренняя тяга к созиданию.»
Сергей Гравчиков: На самом деле, путь к профессии был не такой явный. Безусловно, была тяга к рисованию еще в детстве, но мне кажется, у любого человека на этапе становления как личности самовыражение происходит через рисунок. В художественной школе я не учился — к сожалению, там, где я вырос, не было таких опций, как и возможности обучения каким-то профессиональным навыкам. Зато у меня была внутренняя тяга созидать. Вообще, в раннем возрасте это легко распознать у ребенка по его желанию конструировать и способности овеществлять образы через набор доступных инструментов. Я думаю, это одна из ключевых черт, которая определяет, будет человек этим заниматься по-настоящему или нет.
DFR: Вы закончили магистратуру в Италии. Чем учёба в России отличается от учёбы в Италии? Где вам больше понравилось образование?
«Сейчас меньше делается упор на классическое искусство – рисунок, живопись, композицию. На мой взгляд, это минус подхода.»
Сергей Гравчиков: Меня часто спрашивают именно об этом сравнении. Могу сказать, что абсолютно точно нельзя выделить, что лучше, а что хуже. Есть отдельные очень сильные стороны в российском образовании и свои плюсы в итальянском подходе. Когда ты получаешь фундаментальное базовое образование с первого курса по шестой – это один подход. В магистратуру, которую я проходил в Италии, люди приходят достаточно подготовленные, там даются немного другие навыки. Если сравнивать по работам ребят из других сфер, кто получал базу в Италии или в других ВУЗах европейских стран, сейчас меньше делается упор на классическое искусство — рисунок, живопись, композицию, и, на мой взгляд, это минус подхода.
В России же, скажем, в Строгановке большой упор сделан именно на классические искусства, потому что у нас все шесть лет длится преподавание рисунка и живописи. Через это формируется очень тонкая материя, это развивает умение смотреть, наблюдать и выражать результат своих наблюдений в том, что ты делаешь. В рисунке или гипсе ты внимательно смотришь на детали, на их соотношение, думаешь над тем, как тонко передать едва уловимые соотношения в карандаше, материале или соусе. Вот этого навыка, на мой взгляд, в фундаментальном европейском образовании сейчас не хватает. В магистратуре в Европе больше внимания уделяется коммерческой части, тому, как правильно подать концепцию, как продать идею и как ее грамотно и профессионально упаковать с точки зрения рынка. Вот это два самых ярких отличия европейского подхода и того, который исповедуется у нас.
DFR: Были ли у вас мысли бросить университет? Если да, то почему?
«Высшее образование направлено не на подготовку к живому миру профессии, а на то, чтобы научить человека учиться самостоятельно.»
Сергей Гравчиков: Мне кажется, любой студент в какой-то момент озадачивается вопросом: «Подождите, а где то, чему меня здесь должны были научить?”. Когда ты сам себе честно ответишь на этот вопрос и поймешь, что тебя никто ничему не должен учить, ты сам должен учиться и впитывать все навыки и инструменты, которые тебе дают, учиться ими пользоваться и расти в профессиональном и личностном плане. То есть важно самому себе задавать путь развития через ту информацию, которую тебе дают. Задача высшего образования не столько подготовить человека к живому миру профессии, сколько научить его учиться самостоятельно. Неважно, говорим мы о дизайне или любой другой дисциплине. Естественно, в какой-то момент происходит перелом сознания, что ты шел за чем-то одним, каким-то готовым набором решений, но видишь, что тебе дают что-то иное, и у тебя возникает некий внутренний юношеский протест. Или человек действительно сомневается в том, то ли направление он выбрал. У меня сомнений и желания бросить университет не было, но было желание пойти работать. По сей день я постоянно учусь: чем больше я узнаю, тем больше понимаю степень своего незнания, куда надо дальше копать и насколько глубоко.
DFR: С какими трудностями вы столкнулись, когда вернулись в Москву?
«Первые лет 8 я сталкивался с тем, что очень много работы уходило «в стол», многие проекты не реализовывались в полной мере.»
Сергей Гравчиков: Первое время меня почти каждый спрашивал: “А зачем ты вернулся ?”. Ведь промышленный дизайн в 2009 году у нас никому не был нужен. Человек, который в свое время стал для меня ментором и подтолкнул к тому, чтобы пойти учиться и расширять свои горизонты, предупреждал, что в России в ближайшие лет 8-10 промышленного дизайна в том виде, в котором он давно существует в Италии, не будет. Но я тогда со своим юношеским максимализмом был с ним не согласен. Он ошибся всего на два года. Действительно, первые лет 8 я постоянно сталкивался с тем, что очень много работы уходило «в стол», многие проекты не реализовывались в полной мере. Во многих компаниях не до конца понимали степень значимости R&D (R&D, сокр. research and development — исследования и разработки), потому что это дорого: чем серьезнее продукт, тем сложнее он в разработке и тем длиннее у него цикл – от идеи до прототипа, а до серийного запуска тем более. От многих компаний приходили запросы типа: «Мы хотим что-то разработать и запустить», но они не до конца понимали, каких затрат это будет стоить.
Процесс общения с заказчиками напоминал протаптывание тропинки. Если ходишь в одном и том же месте, то постепенно формируется дорожка, по которой ты идешь кратчайшим и наиболее удобным путем. И с клиентами так же. Особенно после нескольких операций человек понимает, для чего он это делает, сколько это будет стоить, как он дальше будет подходить к разработке, есть ли у него на это необходимые ресурсы, или же он пойдет более простым путем. Очень часто заказчику хочется сэкономить время и ресурсы, где-то срезать углы на этой тропинке и прийти как можно скорее к конечному результату. Когда мы говорим о разработке промышленного продукта в течение 8-10 месяцев, у нас всячески пытаются сократить этот срок: рынок в своем развитии еще сильно отстает от западной парадигмы, поэтому здесь крайне важна скорость выхода продукта. Но истина где-то посередине: крупные компании слишком много времени теряют на разработку продукта, в то время как срезание углов и попытка сделать это быстро часто приводит к выходу сырого продукта, который потом допиливается, дорабатывается.
DFR: Потребители привыкли, что обычно вся мебель изготавливается за границей. Как люди отреагировали на дизайнерскую мебель из России? Было ли недоверие?
«Люди уже видели классный готовый продукт, который был сделан в России, но было некое недоверие, а что там внутри, что с изнанки, вплоть до того, что клиенты готовы были переворачивать стул и смотреть, как там скобки забиты.»
Сергей Гравчиков: В начале пути, безусловно, мы сталкивались с недоверием. Компания UNIKA møblar была основана Алексеем Стольниковым в 2015 году, и ребята шли своим путем. Когда мы начали сотрудничать, и Алексей привлек меня к разработке, мы пересмотрели всю продуктовую линейку и в том числе подход и даже философию компании. Тогда она была сформулирована, и люди уже видели классный готовый продукт, который был сделан в России, но было некое недоверие, а что там внутри, что с изнанки. Клиенты готовы были переворачивать стул и смотреть как там скобки забиты, где какие узлы соединения, где какая фурнитура, потому что было какое-то недоверие к локальному продукту. Постепенно это ушло и сейчас уже совершенно иначе воспринимается. За последние пару лет я не могу припомнить, чтобы клиенты с такой тщательностью и недоверием рассматривали локальный продукт, понимая, что он делается по-прежнему в основном из импортируемой извне фурнитуры, лакокрасочные материалы тоже европейского производства. По мере того, как продукция компании все чаще стала мелькать на страницах ведущих интерьерных изданий в проектах именитых дизайнеров, у нашего потребителя стали формироваться насмотренность и доверие. И менеджерам уже не приходится доказывать клиенту, что наш продукт абсолютно равноправно может стоять в одном ряду с известными западными производителями.
DFR: Что бы вы посоветовали себе в прошлом, чтобы сейчас избежать ошибок?
«В погоне за идеальным качеством мы можем уходить совершенно не туда, забывая о том, какова конечная цель.»
Сергей Гравчиков: В первую очередь, я бы посоветовал себе систематизацию всех процессов, начиная от исследований и разработки и заканчивая воплощением идей в реальность, в прототипы, в производство. В небольшой команде многие вещи происходят интуитивно быстро, и гораздо проще что-то объяснить без выстраивания регламентных порядков взаимодействия между подразделениями. Но по мере роста компании, когда нужно сохранить темпы разработки, понимаешь, что при наличии методологии и четко прописанных алгоритмов действий можно сэкономить время на достижение результата и получить значительно больший эффект.
И второе, что я бы себе посоветовал — как можно скорее избавиться от перфекционизма, который мне всегда только мешал. Никогда не забуду, как я попросил фрезеровщика опустить фрезу на 0,05 мм для снятия фаски на деревянной столешнице, на что он, округлив глаза, задал вопрос: «Ты уверен, что это вообще нужно, что это кто-нибудь вообще заметит и оценит?» Это было самое нелепое проявление моего перфекционизма, после чего я понял, что так категорически нельзя делать. В погоне за идеальным качеством мы можем уходить совершенно не туда, забывая о том, какова конечная цель. Это та черта, которая мне совершенно точно всегда мешала. Со временем приходит понимание, как от этого избавиться, как прийти к тому, чтобы все-таки достичь результатов, сделать проект вовремя, а не фокусироваться на каких-то дотошностях, которые никто и никогда не увидит.
DFR: У вас есть любимый стиль в дизайне интерьера? Что это за стиль?
«Если говорить о текущем моменте – это japandi.»
Сергей Гравчиков: Я бы не сказал, что у меня есть любимый стиль дизайна интерьера. Мне кажется, у человека с определенными периодами жизни трансформируется восприятие. Что-то нам нравится в один период, что-то нравится в другой. Это совершенно нормально, мне кажется, так и перерождаются тренды из одного в другой. Но, если говорить о текущем моменте – это japandi – симбиоз двух направлений в дизайне интерьера, смесь скандинавского стиля и японской интерьерной традиции. От сканди-интерьеров он берет практичность, упорядоченное хранение, при этом с акцентом на натуральные материалы. А от японских – тягу к сдержанности, простоте, понятности. В таком пространстве комфортно глазу, комфортно внутри, в нем хорошо живется и работается. Скандинавия и Япония близки мне также своим рачительным отношением к ресурсу и бережным восприятием того, что мы используем, какой след после себя оставляем, насколько наши траты целесообразны.
Голый минимализм прекрасен лишь для созерцания, но стоит в таком интерьере бросить пару вещей, и он превращается во что-то эстетически шумное и некомфортное глазу. Помимо japandi, если смотреть работы французских интерьерщиков и декораторов, мне очень импонирует смесь колониального стиля с этническими акцентами, при этом в больших светлых пространствах. А вообще, мне нравится, когда не придерживаются одной какой-то стилистики, а планомерно ищут и создают уникальное пространство под клиента.
DFR: Когда вы только начинали как дизайнер, была ли компания или автор, на которых вы ориентировались?
«Для меня были важны подходы совершенно разных дизайнеров – предметных и промышленных – и их коллаборации с разными компаниями.»
Сергей Гравчиков: Я никогда не выделял отдельные компании, как каких-то лидеров мнений. Для меня, скорее, были важны подходы совершенно разных дизайнеров — предметных и промышленных — и их коллаборации с разными компаниями. Глядя на работы Арне Якобсона, Михаэля Тонета или Ханса Вегнера, понимаешь, что люди не просто так создавали продукт, а подходили к решению какой-то задачи, которую они зачастую ставили сами себе для того, чтобы создать что-то новое. Потому что без постановки вот такого внутреннего противоречия очень трудно придумать новый продукт. Меня, скорее, привлекал подход, в котором есть доля инновации. Я верю в то, что дизайн — это эстетическое решение функциональных проблем. Когда я вижу это в работах других авторов, меня это восхищает.
Но есть и другой пласт авторов — скажем так, концептуалистов: их работы приятно созерцать. Получаешь невероятное эстетическое наслаждение от композиции, света и самого факта нахождения в таком пространстве или соприкосновения с такими предметами, ведь мы становимся тем, что мы выбираем. Взять, например, Тадао Андо: его работы для меня – какое-то особенное искусство созерцания и спокойного восприятия, умение выразить через игру объемов и света глубокие смыслы.
Окружение и быт формируют наше восприятие, поэтому так важно, чтобы у человека была возможность окружать себя гармоничными предметами.
DFR: На ваш взгляд, какой самый необходимый предмет интерьера в доме? Без чего лично вы не можете обойтись?
«Для меня один из знаковых предметов – это стул, потому что он всегда сложен в разработке.»
Сергей Гравчиков: Для меня один из самых знаковых предметов – это стул, потому что он всегда сложен в разработке. Стульев великое множество, они все разные, потому что отвечают совершенно разным задачам. Стул — такой знаковый предмет, по которому можно судить и об интерьере в целом.
DFR: Ориентируетесь ли вы на тренды (цвета, палитры), которые каждый год публикует институт цвета Pantone, в своих изделиях?
«Это достаточно субъективная попытка сформировать спрос на определенный материал.»
Сергей Гравчиков: Мы на это не ориентируемся, потому что подобного рода тренды – это достаточно субъективная попытка запустить нужную тенденцию для формирования спроса на определенный материал. Тут, как в модной индустрии: все мы с вами наблюдали в последние годы, как индустрия пытается навязать тот или иной тренд, и он совершенно не всегда залетает. Тренды – временная история. Если мы говорим о философии разумного, ответственного потребления, то нужно ориентироваться не на тренды, а на потребности человека в интерьере и на то, для чего создается продукт.
DFR: Вы обустраивали своё жилое пространство самостоятельно или прибегали к помощи других дизайнеров?
Сергей Гравчиков: Я бы в любом случае прибегал к профессиональным услугам дизайнера интерьера, потому что хороший интерьер начинается с хорошей планировки, а уже потом продолжается декором и обустройством из предметов.
источник всех фото: UNIKA møblar