Основатель столярной мастерской «Рожков Мебель» о своем детстве, создании собственной мастерской, связи с природой через работу с деревом и ивановских огурцах.
В мире, где массовое производство зачастую затмевает индивидуальность и уникальность, есть мастера, которые продолжают вписывать свои истории в каждый созданный предмет. Илья Рожков — художник, краснодеревщик и дизайнер, основатель столярной мастерской «Рожков Мебель». Его работа — это не просто ремесло, а настоящая форма искусства, в которой каждое изделие становится воплощением любви к дереву и уважения к традициям. Илья создает мебель из массива по собственным эскизам, используя классические столярные соединения, проверенные временем. В этом интервью мы погрузимся в его мир, где фактура и запах дерева, творческий процесс и философия жизни переплетаются в уникальных предметах, которые несут частицу души их создателя. Откроем завесу над мастерской «Рожков Мебель» и узнаем, что стоит за каждой деталью, созданной руками этого увлеченного мастера.
— Каким было ваше детство? Как оно повлияло на ваше увлечение деревом и созданием мебели? Были ли у вас какие-то моменты или события, которые вдохновили вас заняться этим?
— Детство у меня прошло еще в Советской стране. Я родился в 1981 году, и прошло оно в маленьком поселке Городищи Владимирской области. У нас была обычная поселковая средняя школа. Как у мальчиков, так и у девочек были уроки труда.
У мальчиков были две больших мастерских: столярная и слесарная. В каждой мастерской стояли вместо парт верстаки. Мне всегда нравилась именно столярная мастерская. Нравилось пилить, строгать, и я в этом настолько преуспел, что преподаватель даже допускал меня до точения на токарном станке. Трудовик вел кружок по типу «умелые руки». Я туда приходил, и он меня пускал к своему учительскому токарному станку по дереву. Здоровый был станок. Я точил на нем разные балясинки, ручки для напильника и тому подобные вещи. Мне все это очень нравилось. После окончания школы я от этого отошел. Я стоял на перепутье и не знал, кем мне становится, в какую сторону двигаться. В итоге поступил в Орехово-Зуево в техникум на техническую специальность. И, что интересно, у нас там тоже была столярная мастерская. Была практика, и я там продолжил заниматься своим увлечением. А потом моя судьба круто повернулась, и я решил стать художником и поступить в Академию Ильи Глазунова, которую и закончил в 2007 году. К столярке вернулся буквально несколько лет назад. Началось все с того, что я сделал для своей квартиры книжный шкаф с лепным декором. Потом сделал второй такой же книжный шкаф (у меня их дома два стоит). Постепенно пошли заказы. Я арендовал помещение под мастерскую, и в этих помещениях (у меня их два) я сейчас работаю.
— Что именно вдохновляет вас в работе с деревом?
— При работе с деревом мне очень нравится сам процесс творчества. У меня до недавнего времени вообще был устойчивый комплекс. Считал, что перейдя к освоению столярного искусства и отодвинув немножко на задний план занятия живописью, я деграднул. Но сейчас я от этого комплекса избавился. Потому что вижу, что это не деградация, а очередной поворот в моей жизни. В принципе тоже творчество, потому что я как художник могу нарисовать какой-то предмет, придумать его, придумать образ. А потом уже как мастер-столяр-краснодеревщик я уже смогу этот образ облечь в материале. Художественное образование помогает мне это нарисовать, а технические навыки — сразу же продумать какие-то конструктивные особенности, без чего в принципе нельзя. Я часто встречался с такими вещами, когда дизайнер, который к технической части не имеет отношения, может нарисовать какой-то предмет. Предмет может быть красивый, прям фантастический. Но сделать его технически нереально. Нужно учитывать конструктивные особенности: связку всяких узлов, как это все будет друг с другом сочленяться, как это будет влиять на прочность, долговечность предмета и все такое. У меня таких проблем нет, потому что я и художник, и технарь. Поэтому я учитываю все аспекты при создании предмета.
— Как вы выбираете породы дерева для своих проектов? Есть ли у вас любимые породы и почему?
— Моя столярная мастерская мне нравится тем, что когда я сюда прихожу, здесь начинается волшебство. Из простых, казалось бы, досок получаются прикольные и классные вещи. Эти вещи можно использовать в быту. Они достаточно долговечные, прочные, надежные и экологичные, потому что это дерево.
С ДСП и ЛДСП я принципиально не работаю, потому что мне это не нравится. Это не экологично и ведет себя этот материал не так как дерево. У дерева, во-первых, запах. Во-вторых, своя текстура. У каждой породы дерева свой неповторимый рисунок, своя прелесть. Когда работаешь с хвойными породами, в мастерской стоит потрясающий смолистый запах. От лиственных пород такого запаха нет. У них своя фишка. Лиственные породы более тяжелые, прочные и плотные, чем хвойные породы. Как говорится, у каждой породы своя задача, свое назначение. Любое дерево имеет свои прелести. И по красоте, и по области применения, и по твердости, и по прочности, и по функционалу.
— Вы используете классические столярные соединения. Какие преимущества они имеют по сравнению с более современными методами?
— В работе я стараюсь использовать классические столярные соединения: «шип», «паз», «ласточкин хвост». Это красиво все звучит, но по-хорошему это нужно показать на практике. Я принципиально стараюсь избегать в своей работе соединения на всякие саморезы, конфирматы, уголки, что практикуется с корпусной мебелью. Задачи у корпусной мебели совсем другие. И задачи таких современных соединительных элементов совсем другие. Корпусная мебель призвана удешевить и ускорить производство мебели. Но дело в том, что если ее собрать и установить в квартире, разбирать и куда-то переносить потом ее не рекомендуется. С каждой последующей сборкой она теряет прочность своих соединений. Вещи, которые мы делаем с использованием классических столярных соединений, сажаются на клей, и уже потом не разбираются. Хотя можно и комбинировать какие-то вещи. Например, когда я делал свои классические книжные шкафы на заказ, то для того, чтобы их возможно было перенести и перевезти я сделал там такие соединения на шурупах. Но делал я их скрытые, потайные, маскировал разными декоративными накладками. Это был крайний случай. Вообще, я сторонник именно классики, потому что мебель, собранная по-старинке, и прочна, и красива. Процесс работы ручным инструментом для изготовления каких-то таких классических узлов, интересен. Он, конечно, сложный, трудоемкий. Время изготовления любого предмета заметно удлиняется за счет того, что много чего делаешь вручную, подгоняешь. Но в этом есть свой кайф. И есть ценители именно таких вещей, которые сделаны вручную и с какими-то такими хитрыми интересными соединениями. Изначально, все эти классические столярные соединения задумывались для того, чтобы любой предмет можно было собрать и разобрать, как конструктор, без всякого клея. То есть используются там не только разные шипы, но и разные клинья. Если мы посмотрим на какие-нибудь средневековые столы или стулья, то они все сделаны со связками, которые расклиниваются. Потом эти клинья можно выбить, предмет разобрать и куда-нибудь перенести.
— Можете ли вы рассказать о вашем процессе работы? Как вы переходите от идеи к готовому изделию?
— Проекту конечно же нужна идея. Нужно видение конечного результата. Все это начинается у меня с эскизов, с разработок и с зарисовок. Потом переходит уже в достаточно серьезную проектную работу. Так, я делаю эскиз, делаю его увеличенный размер, и потом уже делаю чертеж с разными узловыми, конструктивными и соединительными делами. То есть уже такой рабочий чертеж. Образно, все идет от эскиза. И в этом мне помогает мое художественное образование и насмотренность на разные классические и музейные образцы. Мне нравится мебель разных стилей. И какая-нибудь чиппендейловская мебель, и мебель русского авангарда, стиля конструктивизм, мне очень нравится. Сейчас это смотрится достаточно лаконично, интересно и очень современно. Но мне хочется разработать какие-то свои фирменные фишки, которые присущи именно моим изделиям, чем я сейчас и занимаюсь.
— Какой был ваш первый крупный проект, и какие чувства вы испытывали, когда завершили его?
— У меня крупных проектов мало, потому что в основном я делаю штучные изделия, отдельностоящие предметы мебели: шкаф, стол, скамья-сундук и так далее. Вспоминается один достаточно крупный проект. Это были три шкафа, которые друг с другом стыковались под прямым углом зигзагом. Они огибали угол в комнате. Я их делал тоже из натурального дерева — из сосны. И когда я это все сделал, привез заказчику и установил (а они были очень большие, прям в потолок) я испытал чувства, во-первых, удовлетворения и радости, потому что все у меня сошлось с моими замерами и все встало как нужно. И, во-вторых, я испытал чувство облегчения, потому что заказ был достаточно сложный. К любой работе я подхожу ответственно. Любая вещь, сделанная либо по собственному почину, либо на заказ, забирает у меня очень много энергии: моральной и физической.
— Как вы сочетаете функциональность и эстетику в своей мебели? Что для вас важнее в конечном продукте?
— Я не могу сказать, что важнее. И то, и другое важно. Вещь должна быть и красивая, эстетичная, и соответствовать своему функционалу. То есть это такие два понятия, которые не разрывны друг от друга.
— Какая ваша любимая коллекция мебели?
— Про любимую коллекцию мебели мне сказать сложно. Если имеется ввиду именно то, что я сделал, то конечно это последняя коллекция «Манеры». Я участвовал в акселераторе «Путь ремесленника», посвященному Ивановской области, текстильному краю, и сделал тематическую коллекцию из стола-консоли с выдвижными ящиками, пуфика и зеркала. Зеркало я, к сожалению, не успел воплотить, потому что сроки были очень маленькие. Но стол-консоль и пуфик сделал. На этом столе я показал именно такую ивановскую тематику, потому что фасады ящиков я сделал в виде манер. Манеры — это такие доски с вырезанным узором, которыми раньше печатали рисунок на ткани. Так как это все посвящено Ивановской области, то в основу этих узоров я вложил рисунок пера жар-птицы, потому что жар-птица — это символ поселка Палех Ивановской области, где издревле жили иконописцы и миниатюристы, которые занимались лаковой миниатюрой. Сейчас этот промысел живет, и жар-птица является их символом. У меня перо жар-птицы тоже к Ивановской области относится. К тому же оно еще происходит от Ивановского огурца. На ивановских ситцах очень распространенный узор — это огурец. По-английски он называется «paisley» (пейсли). И у меня получилась такая смесь ивановского огурца и пера жар-птицы. Где-то оно у меня целое, а где-то с выбитыми пикселями, с утратами. Это я специально так задумал, чтобы придать современность и актуальность этому предмету. Получилось, на мой взгляд, неплохо. По подобному рисунку моя супруга, Наталья Рожкова, выткала обивочную ткань на пуфик. Этой тканью мы его обтянули. Так и получилась такая тематическая коллекция.
Фото предоставлено героем
— Как вы работаете с клиентами? Учитываете ли вы их пожелания или предпочтения, и как это влияет на ваши проекты?
— Я, как человек творческий, люблю делать что-то по собственному почину и собственному видению. Мне интересно делать вещи, которые я сам придумываю, и которые соответствуют моему духу, моему видению прекрасного, моей эстетике в мебели. Когда у меня что-то заказывают из моих уже готовых вещей, но хотят изменить размер или внести небольшие изменения в дизайн или в конструктив, вопросов с этим у меня не возникает. Я иду нормально на контакт с заказчиком. Получаются очень классные вещи. Бывает, что люди обращаются ко мне с вопросами, по типу занимаюсь ли я реставрацией либо изготовлением корпусной мебели. Я от такой работы отказываюсь, потому что этим действительно не занимаюсь. Я стараюсь гнуть свою линию, и пока мне это удается.
— На сайте мастерской вы упоминали о душе вещей, которые вы создаете. Как вы определяете эту «душу» в вашей мебели, и что вы хотите, чтобы люди чувствовали, используя ваши изделия?
— Мое искреннее убеждение в том, что вещи, которые придуманы человеком и сделаны вручную, в любом случае несут в себе частицу души их создателя, Я, как художник, подтверждаю то, что написанная мною картина передает мою душу, мое мироощущение, мои взгляды на эстетику, этику. И то же самое относится к мебели. Здесь я выступаю как дизайнер, и плюс я сам могу это все делать. Сложно это сравнить с рождением ребенка. Но когда я пишу какую-то большую картину, я, считаю, имею право на такое сравнение. Потому что здесь те же этапы. Это надо задумать, «зачать» свою работу, сделать первоначальный эскиз. Начинается это конечно все с мысли. И потом, постепенно, из маленького эскиза это все разрастается и в итоге рождается готовая картина либо предмет. И рождается это все в определенном труде, в определенных муках творчества. Поэтому да, вещи в любом случае несут в себе душу человека, создавшего этот предмет.
— С какими трудностями вы сталкивались в процессе создания своей мастерской и как вы их преодолевали?
— Свою столярную мастерскую я основал относительно недавно. Года три-четыре назад. Я считаю ее основанием то время, когда я стал покупать инструменты и сделал первые вещи для себя. Как я уже говорил, это был книжный шкаф с лепным декором в виде льва, листающего книгу. И тот момент является началом моей столярной мастерской.
Трудности дальнейшего моего развития состояли в том, что после акселератора «Путь ремесленника» я поставил себе достаточно амбициозную задачу — сделать свою мануфактуру. Для этого нужно не только все делать самому, но и создавать команду единомышленников и мастеров, которые бы мыслили в одном направлении со мной и помогали мне создавать новые коллекции предметов. Хочу сделать свою мануфактуру по примеру Уильяма Морриса. Чтобы там было все сделано по классическим столярным технологиям, из разных пород дерева, чтобы превалировал ручной труд, чтобы каждая вещь была штучная, а коллекции предметов лимитированные. Эта цель достаточно серьезная и амбициозная, на мой взгляд. И так как я этим никогда не занимался, для меня это сейчас вопрос очень важный и очень сложный. Умение контактировать с людьми и найти единомышленников, — для меня это, наверное, самый сложный вопрос, потому что я, как любой художник, человек достаточно замкнутый в себе, можно сказать интроверт. А для развития своего дела нужно выходить из своей скорлупы, из зоны комфорта, и становиться противоположностью — экстравертом.
— Знаю, что вы участвовали в интерьерной выставке «Русский дом». Поделитесь впечатлениями от участия. Какие возможности перед вами открылись после этой выставки?
— Мы участвовали в этой выставке вместе с женой. Выставка очень интересная. Там ты можешь найти единомышленников и посмотреть, кто чем сейчас занимается, найти клиентов, или клиенты могут тебя найти. В этом плане выставка очень хорошая. Единственный момент — сейчас все эти выставки платные, и участие достаточно дорогое. Мы планируем участие в следующем «Русском доме» и ищем средства на это, потому что плата достаточно высокая. У нас не фирма, которая имеет уже большой и стабильный доход. Для нас это достаточно ощутимо. Но мы понимаем, что участвовать в подобных выставках и мероприятиях очень нужно. Например, на прошлом «Русском доме», мы познакомились с некоторыми очень интересными людьми, с которыми в дальнейшем у нас планируется сотрудничество. Поэтому участвовать нужно и очень хотелось бы.
— Как вы видите свою связь с природой через работу с деревом? Как это влияет на ваше творчество и философию?
— Я скажу опять же с позиции художника и человека, который достаточно чувствующий. Для меня очень важна природная красота такого материала как дерево. Когда я нахожусь в своей мастерской, мне очень нравится просто даже прикасаться и чувствовать себя единым целым с этим материалом. Например, когда трогаешь ясень, дуб, лиственницу или свежеструганную сосну, то такое ощущение, что прикасаешься к живому организму и чувствуешь от него какую-то энергетику. Вот например, дерево ясень в древности в Скандинавии считался священным деревом. Ясень — мировое древо, ясень иггдрасиль. Из него делали древки копий, дротиков, стрел, различное оружие. Он несет мужскую энергию. Ясень очень красив по текстуре и очень прочен. Он плотный и сложный в обработке за счет своей прочности и твердости, но действительно очень красив. У каждого дерева есть своя прелесть. И через вот это я, может быть, и ощущаю связь с природой. Опять же, вещи из натурального дерева экологические чистые. Я сознательно и целенаправленно отказался от ДСП и прочих подобных материалов. Единственное, что я использую — это березовую фанеру, которая идет на донце ящиков или сундуков.
Фото предоставлено героем
— Как вы оцениваете развитие столярного сообщества и культуры ручной работы в России? Что, по вашему мнению, необходимо для его развития?
— К сожалению, пока у нас в стране ручной труд не ценится по достоинству. Для меня, например, проблематично искать клиента для своих вещей, потому что они должны быть достаточно, я считаю, дорогими. На мой взгляд, я занижаю цену, потому что нужны заказы. Хоть и эти вещи, сделанные вручную по старинным технологиям и экологически чистые, должны стоить гораздо дороже. Одно дело, когда это потоковое производство на фабрике, где много людей, и каждый исполняет свою определенную функцию, куча станков: тут отпилил, там прикрутил и сделал одинаковых 50 диванов. Такая автоматизация производства это одно. Это ускоряет и удешевляет создание и, соответственно, конечную стоимость. Другое это мануфактура, где все делается вручную, все подгоняется очень аккуратно и дотошно. Каждая вещь — штучная. Она несет в себе душу автора. На нее тратишь очень много времени, потому что каждую детальку этого конструктора нужно, как говорит один автор, «вынянчить» в своих руках: разметить, обпилить, обстрогать, вырезать пазы, что-то выдолбить, что-то высверлить, подогнать одно к другому, отшлифовать, склеить, убрать излишки клея, опять отшлифовать, покрыть раз — отшлифовать, покрыть два — отшлифовать, покрыть три, все это высушить. Это очень трудоемкий процесс. Поэтому ручная работа, штучная уникальная вещь должна иметь определенную ценность.
— Какие планы у вас на будущее? Есть ли идеи или проекты, которые вы хотели бы реализовать?
— Как я уже говорил — это создать свою мануфактуру по производству авторских изделий интерьера. В этом плане мы будем коллаборировать с моей женой. Там будут как изделия из дерева, мебель, так и текстиль для дома. Это для меня достаточно сложный, но амбициозный проект, который я хочу реализовать, и, надеюсь, реализую.
— Какой совет вы могли бы дать тем, кто только начинает свой путь в столярном деле или творчестве в целом?
— Во-первых, нужно свое дело очень любить. Во-вторых, не нужно бояться следовать своему пути. Нужно обзаводиться набором инструментов, что будет не дешево, но очень важно. Потому что с хорошим инструментом работать и приятнее, и получается лучше. Желаю хорошего настроя в добрый путь!
