Вот и милая тень
на проселке.
До чего хороша
в этом шелке
и с большим мотыльком
на заколке!
Поездка в Японию подарила много прекрасных даров, дала возможность наблюдать и замечать вещи, которые не свойственны русской культуре и которые почти не встречаются в западной.
Более детально рассмотреть жизнь в Японии удалось на примере одной маленькой, недавно образовавшейся семьи – японки Юки и русского мужчины, а также их маленькой годовалой дочери. Вот тут-то гостеприимное мироздание, которое только и ждет от человечества, чтобы к нему обратились в созерцании, и стало подкидывать сюрпризы один за другим.
— Моя сладенькая, — говорит она, склоняясь над девочкой, чьи красивые миндальные глаза с нетипичным для японки разрезом горят озорным пытливым огоньком. И тут же добавляет что-то на японском.
Юка – красивая большеглазая японка с длинными прямыми волосами и нежной кожей. Балерина, и, кажется, даже в спокойствии все ее тело танцует, озаренное какой-то сверхъестественной грацией.
— Думала ли ты, танцуя в балетной труппе в России, что когда-нибудь выйдешь замуж за русского?
Она улыбается, и голос ее похож на шелест бамбуковых листьев в ветреную погоду.
— Нет.
Каждый день мы начинали с одного и того же, что естественно для семьи, где ребенок еще совсем беспомощен, слаб и нуждается в материнской заботе. Спали они на белоснежном футоне в маленькой спальне с татами и перегородками. Японский футон напоминает обычный матрац, только создается он специальным образом. Юка, ее муж и малышка-дочка так и засыпали втроем в морфеевых объятиях. И просыпались с рассветом. Потом наступало время умывания, она готовила завтрак и приступала к кормлению дочки – первые несколько дней было пюре из морковки, потом шпинат.
С давних времен в семьях принято спать вместе с детьми – когда маме надо уйти, с малышом спит папа. Даже если есть детская кроватка, ребенок все равно остается буквально прижат к сердцу. Не в одной русской семье не доводилось видеть той связи, которая была у Юки и ее дочки. Казалось, они понимают друг друга без слов, по наитию. Они могут молчать, а могут смотреть друг другу в глаза, играть и купаться в небольшой ванне – и все между матерью и ее маленькой японочкой пронизано невыразимой словами любовью. Они словно оторваны от всего мира и предоставлены друг другу – прекрасное заботливое дерево и его крошечный росточек.
Юка – это огонь, завернутый в бархат. Характер у нее сильный, уверенный. Она хорошо говорит по-русски, хоть и с забавным акцентом, прекрасно мыслит, а ее рассуждениям следовало бы позавидовать многим западным людям. Несмотря на все это, ее нежность похожа на прикосновение первого снега. Она сядет, задумается, опустив ресницы и скрыв взгляд прекрасных глаз, потом мягко улыбнется, словно ей стала известна какая-то непостижимая другими тайна.
Культ «идеальной женственности»
Об отношении к женщинам на протяжении всей японской истории можно говорить много, но эти многословесные экскурсы – не для этой темы. Японки встречаются разные. И современные. И консервативные. И домашние. Но их отличает какая-то удивительная доброжелательность и открытость, словно сердце всегда находится в созвучии с окружающим миром. Связь Юки и ее дочки – это та невидимая пуповина, которая передает все эти черты от матери к ребенку.
Японцам свойственен «природоцентризм» — вся их жизнь построена на том, чтобы в ладах и мире жить со стихией. Они же просто растворяются во вселенной, полной прекрасных чудес и загадок. Японцы подстраиваются под природу, они не стараются ее приручить. Дома без отопления, легкие и простые, если развалятся, так же легко соберутся снова. У нас их удивительные живописные сады, каждый уголок которых, населенный сазанкой, карпами и гибискусами, принадлежит руке Творца, вызывают восторг, для них это все естественно, как воздух и вода.
Женственность в Японии чем-то похожа на изящное искусство. Эстетика здесь пронизывает даже быт. Нанесение утреннего макияжа – своеобразный ритуал, который не терпит спешки и хаоса. Японка нетороплива, грациозна и обязательно уделяет время себе. Наблюдая за ней, всплывают ассоциации с хрупкой вазочкой, тонкой булавкой, фарфоровой статуэточкой. Важно не делать того, что способно поколебать достоинство и уронить лицо. Ребенок будто бы это понимает. Пока мама наносит макияж, он лежит в кроватке, просто довольствуясь ее неизменным присутствием, их налаженной за утро связью.
В воспитании детей японцы похожи на аистов, самых заботливых и трепетных по отношению к младенцам птиц. Те и обливают птенцов холодной водой и никогда не покидают насеста. Из японок вырастают и заботливые дочери. Приходилось видеть, как Юка общается с мамой. Они молчат, но в них столько любви, которой не нужны слова для выражения.
Кстати, японские женщины – в большинстве своем – очень ухожены. Они румянят щечки, подкрашивают глаза, не покидают дом, не приведя волосы в порядок. Это еще обусловлено и культом телесности, выработанным японцами в ответ на дискриминацию по расовому признаку еще в давние времена. Кожа японок темнее, чем кожа женщин Европы, зато, согласно их эстетическим представлениям, она более гладкая. И все же японские девушки прибегают к различным ухищрениям, стараясь сделать ее на тон светлее.
Откуда взялся культ?
По воле судьбы японцам суждено было родиться на архипелаге среди гор. Чтобы добывать пищу, людям пришлось очень много трудиться, бросить все силы на обустройство своей земли, выращивание риса. Они почти никуда не плавали и жили в труде из поколения в поколение, ведь с земли, в которую ты вложился жизнью, трудно уйти. Когда ты долго живешь на одном месте и ценишь вложение предков, появляется непререкаемый культ. Культ предков, истории, красоты. Никуда не плавающие японцы предпочитали заниматься обустройством дома, созданием причудливых вещиц, например, шкатулок, зонтиков, вееров, культивированием деревцев, и самосовершенствованием.
Каноны японской красоты (дословно – «багаку») были сформированы под влиянием дзен-буддизма и синтоизма. А высшие образцы эстетики были созданы в феминизированной среде аристократии. Уже тогда сформировалось понятие идеальной женственности. Культ утонченного изящества, духовность способствует развитию природной женственности, а не запиранию ее на замки. При этом среди японок очень большой процент тех, кто решается на пластическую операцию. Возможно, это связано с тем, что они достаточно просто относятся к внешнему облику, считая его чем-то временным и изменчивым в этом мире постоянного и вечного.
Кроме того, в японской эстетике и культуре существует такое понятие как «ва», означающее интуитивное ощущение баланса. Японка старается соблюдать меру. Некий налет красоты придает и церемониальность телесного поведения: поклоны, изящные повороты головой. Эта церемониальность веками позволяла японцам обходить конфликты в обществе. Когда ты вежлив, знаешь свою роль, правильно подаешь чашечку саке и правильно принимаешь, не возникает никаких непредсказуемых ситуаций. Японки чрезвычайно вежливы. Даже в бытовых ситуациях, когда они просто разговаривают в лифте, японские женщины невероятно церемониальны.
Знаменитые японские гейши учили своих учениц: не обязательно быть стройной, чтобы казаться изящной. И пухлая девушка может поразить своей грацией. Для этого достаточно лишь замедлить свои движения. Главное отличие японской женственности от европейской кроется в том, что она не подвластна возрасту. И взрослые женщины выглядят непоколебимо утонченно. В Японии существует еще и культ старости, когда старость в почете, а символы черепахи и согнутой креветки – знаки благополучия. Японская женщина всегда остается женщиной, ведь имеет значение не только внешняя сторона и манеры, но и старание в совершенствовании, постоянное напряжение своих сил, направленных на поддержание женственности.
Иными словами, японка всегда помнит о том, что она Женщина, и старание соответствовать – важная часть ее жизни. И это поражает.
