Об этом модном Доме слагали легенды в самой Америке. Тысячи модных ценительниц из Нового света отправлялись в Париж, чтобы познакомиться с красавицей-хозяйкой уникального ателье, создающего вещи в экзотическом стиле. Дамы были уверены: с такими нарядами они без сомнения покорят все светское общество. И в целом, они оказались правы.
«Как вы думаете, что вас ждет в будущем?» — спросили ее однажды на прогулке. Княжна Нина Шервашидзе не растерялась, словно была готова к вопросу. «Слава, конечно же», — ответила она смело и почему-то посмотрела в хмурое небо. В молодости княжна носила фамилию Мхеидзе, славилась незамутненной простодушной красотой и силой ума. Но больше всего окружающих удивляло ее упорство, готовность идти вперед в любых обстоятельствах. Для женщины из восточной семьи это было редким даром.
Жизнь в изгнании не сломила Нину. Напротив. Через много лет княжна вспомнит, что она словно откуда-то знала о будущем России. «Однажды я гуляла в саду у дома, и меня посетило предчувствие чего-то очень страшного. Реки слез и крови виделись мне», — скажет будущий русский модельер в одной признании другу. Все случилось так, как она представляла. Вместе с семьей Нина бежала в Европу, спасаясь от гражданской войны. Здесь тысячи людей, ставшие ненужными родной земле, принялись искать пути к существованию.
Открытие Дома моды на рю Вашингтон
В 20-х годах Нина открыла в Париже русский Дом моды. Здание располагалось на рю Вашингтон. Здесь вместе со своей помощницей Нина начала работать над заказами для состоятельных иностранок. Преимущественно это были знатные дамы из Америки, которые были без ума от русского и грузинского колорита, набиравшего популярность в те годы. Отличительной чертой предприятия было обилие пестрых тканей. Многие вещи шились из популярного тогда крепа «Тифлис». Обилие узоров, оригинальных национальных рисунков, многоцветных лоскутов в виде декора – все это завораживало модников Европы и Америки, падких на русских стиль.
Наряды Нины Шервашидзе отличались пестротой, меховой отделкой, элементами культуры джигитов. Например, на тканях было модно рисовать кинжалы. Княжна шила одежду для выступлений джигитов в ресторанах. Красивые молодцы энергично заводили публику среди ломившихся от лукулловых обедов столов, кавказские заведения, где подавали национальные яства, околдовывали французов. Популярность самобытного стиля не могла не привлечь любопытные взгляды и к модному Дому из России, хозяйкой которого была грузинская княжна.
Успеху Нины сопутствовала популярность не только кавказского и грузинского колорита, но еще и актуальности вышивки в те дни. Богатым дамам Нового света хотелось блистать. Они скучали и во всем чувствовали пресыщение, они обращали свои взгляды на диковинки в надежде, что хоть что-то разбудит их дремлющей аппетит и скучающее сердце. И дизайнеру из России это удалось: Дом моды Нины очень скоро стал излюбленным местом пошива нарядов для американок и состоятельных француженок, эстрадных исполнительниц и звезд кинематографа.
Оглушительный успех Шервашидзе
Довольным американкам нравилось, что аристократка, русская княжна, красавица-грузинка шьет вещи сама, уделяет внимание господам и потакает их желанием. Именно это было главным поводом для посещения удивительного ателье, где на свет рождаются экзотические чудо-вещицы. Модные гостьи из других стран грезили не только новыми коллекциями русского дизайнера, но и индивидуальным пошивом. Им непременно хотелось стать единственными обладательницами платья, которое бы позволяло превзойти соперниц в роскоши.
Нина не торопилась угождать обществу трендовыми нарядами. Мода мало ее интересовала. Она считала своей задачей воскресить интерес к России. Ей казалось, что так она не оставляет родину в беде, сопереживает ей, находясь в разлуке, может быть полезна родной земле и всем тем, кто остался в России. «Я шила и думала о доме», — вспоминала она в одном письме. Нина не считала себя отечественным модельером, уверенная, что исполняет свой долг перед державой. Выбирая разноцветные ткани для платья и чудесные орнаменты, она мысленно отправлялась в сад около своего дома, вновь слышала щебет птиц, могла заново пережить цветение любимых тюльпанов.
Завершение модного пути
Еще несколько лет после признания отечественного модного Дома Нина жила мыслью открыть в Париже уютный грузинский павильон для отдыха, где все было бы выполнено в бесхитростной манере Востока. Она мечтала о садке для рыб и небольшом вольере, где можно было бы содержать разных птиц. Корни грузинского искусства и кавказской эстетики уходят глубоко – на несколько тысячелетий. И княжна была уверена, что она еще многое сможет открыть Европе.
Однако интерес европейских модников быстро затухал. Это были люди, которые не умели подолгу наслаждаться древними красотами, искать глубокие и сильные наслаждения, видеть тем больше, чем дольше смотрят. Это были охотники за поверхностным впечатлением, ветряной модой и изменчивыми образами. Только пристрастившись к чему-то одному, уже в следующий момент они были готовы влюбиться в новое, обменять вещи, добытые с таким трудом, на свежие удовольствия. Чтобы удержаться среди других модельеров, российскому дизайнеру Нине Шервашидзе необходимо было интересоваться трендами и популярными явлениями того времени, заводить новые связи и во многом изменять себе. Но это ей было неинтересно.
В годы экономического кризиса Дом моды Нины был в рядах тех, кто обанкротился и прекратил свое существование. Но можно не сомневаться – эта женщина, ее дело, ее пример вошли в историю русской моды навсегда.
