Стоит только набрать в Google «cultural appropriation», как поисковая система выдаёт тысячи актуальных ссылок с обвинительными статьями в адрес звёзд и брендов мировой величины о «культурном захвате».
Последним скандалом стала обложка и съемка Рианны в узнаваемых восточных образах для журнала Harper’s Bazaar China. Жителям Китая съёмка, в которой «икона западного мира встречается с эстетикой Востока», показалась крайне неуважительной по отношению к их культуре.
В чем же дело на самом деле — имело место оскорбление китайской культуры или это гнев против западной экспансии и исторических несправедливостей?!
Мы живем в многокультурном и многонациональными мире, пропагандирующем либеральные идеи равенства («равные возможности для всех»). Но фактически это не приводит к социальному равенству. Культуры в сфере влияния не равны: существуют доминантные и подчинённые культуры. И когда доминантные культуры (преимущественно бывшие колонизаторы) обращаются к элементам культуры тех, кого они колонизировали или угнетали, часто возникает вопрос о культурной апроприации.
Таким образом, бывшие угнетатели, которые занимались захватом чужих территорий, сегодня захватывают ещё и приёмы культурного самовыражения у исторически угнетаемых групп (часто без взаимности, разрешения и компенсации). Дизайнеры присваивают национальные узоры, используя их в качестве принтов на одежду.
Предметы, имеющие сакральный смысл в родной культуре, используются ими как модные аксессуары. Приметы внешнего вида (дреды, сари, тюрбан), за которые носители «экзотической» культуры подвергаются дискриминации, с подачи дизайнеров превращаются в ультрамодный тренд.
Заимствуя подобные элементы, дизайнеры неизбежно вырывают их из контекста, меняя оригинальный смысл. Происходит «кража голоса», который иногда еще и сообщает обществу негативные и ложные стереотипы об оригинальной культуре. В ответ на обвинения в культурном захвате дизайнеры и поп-звезды ссылаются лишь на то, что они таким образом восхваляют и чтят культуру.
«Несмотря на то что мной руководило уважение к японской культуре, я была неправа, сделав такое представление, — так оправдывала Кэти Перри своё появление на сцене в костюме гейши, — И я не знала, что не права, пока люди не сказали мне об этом».
В список культурных апроприаторов уже попали Carolina Herrera, Dior, Gucci, Marc Jacobs, Givenchy, Бейонсе, Майли Сайрус, Кайли Дженнер и прочие. Удивительно, но российские дизайнеры крайне редко попадают в подобные списки. Отчасти, это связано с тем, что Россия сама во многом ощущает себя “экзотической” культурой.
Тем не менее, говорить о культурной апроприации исключительно в негативном ключе тоже не всегда корректно.
Культурная апроприация может открывать двери для носителей «экзотической» культуры. Например, к созданию коллекции Dior Cruise 2020, вдохновлённой культурой Марокко, привлекался Pathé’O, один из самых известных африканских дизайнеров, а многие изделия изготовлены в сотрудничестве с местной текстильной компанией Uniwax.
На основе культурной̆ апроприации могут появляться совершенно новые смыслы и стили. Например, благодаря культурной̆ апроприации японской философии дзен возникла поэзия битников. Культурная апроприация побуждает людей интересоваться культурой, подвергающейся заимствованию. Например, популяризация образа гейши в американской̆ культуре вызвала всплеск интереса к японской культуре в 60-80-ых годах 20 века.
Таким образом, существует большая «серая зона», не позволяющая однозначно оценить культурную апроприацию как исключительно негативное или положительное явление. Однако бывают случаи, когда происходит действительное оскорбление культурной̆ группы и искажение смысла культурной̆ практики самым наихудшим образом.
Так, бренд Gucci выпустил в свет чёрную водолазку-балаклаву с воротом, натягивающимся на половину лица, и изображением ярко-красных губ вокруг отверстия для рта, что напоминает карикатурное изображение афроамериканцев (блэкфейс).
Вслед за скандалом вокруг блэкфейс-балаклавы Gucci ещё раз проявили нечувствительность к культуре угнетаемых народов. На подиуме были показаны модели с тюрбанами сикхов — последователей религии, зародившейся на территории Индии. Дело в том, что для носителей этой культуры тюрбан — это не модный аксессуар, а религиозный символ веры, который считается священным среди сикхов.
Использование символов религии или вещей из родной культуры угнетаемых меньшинств, за которые последние высмеиваются и подвергаются дискриминации, для украшательства и декора, отражает поразительную степень культурной̆ нечувствительности.
Термин “культурная апроприация” изначально был введен для защиты культурных меньшинств от дискриминации. Однако из-за неуважительных эпизодов с участием дизайнеров и звезд мировой величины по отношению к культурам меньшинств этот термин плавно перекочевал и на область искусства и моды. Фактически, это накладывает серьёзные ограничения на свободу самовыражения художника.
На данный момент еще четко не очерчены границы относительно допустимых пределов культурной апроприации. Однако в общем виде положительное культурное присвоение подразумевает: уважение к культуре, разрешение на культурную апроприацию у членов группы, коммуникация, восприимчивость, интенциональность, прозрачность.
